112. Мечты.

Игру в Робинзона сменили мечты о путешествии, игру в разбойники - мечты о приключении. Опять жизнь не удовлетворяет, мечта - это бегство от жизни. Нет пищи для размышлений - появляется их поэтическая форма. В мечте находят выход скопившиеся чувства. Мечты - это программа жизни. Умей мы их расшифровывать, мы увидели бы, что мечты сбываются.

(...)

Что толкает молодежь к богеме? Одних - развязность, других притягивает экзотика, третьих - напористость, честолюбие, карьера; и только этот, один-единственный, любит искусство, он один в этом артистическом мире на самом деле художник и не предаст искусства; и умер он в нищете и безвестности, но ведь и мечтал он не о злате и почестях, а о победе. Прочитайте «Творчество» Золя; жизнь куда более логична, чем мы думаем.

Она мечтала о монастыре, а очутилась в доме терпимости; но и там оставалась сестрой милосердия, которая в неприемные часы ухаживает за больными товарками по недоле, утоляя их печаль и страдание. Другую влекло к веселью, и она полна им в приюте для больных раком - даже умирающий улыбается, слушая ее болтовню и следя угасающим взглядом за светлым личиком...

Нищета.

Ученый о ней думает, изучая, предлагая проекты, выдвигая теории и гипотезы; а юноша мечтает, что он строит больницы и раздает милостыню.

В детских мечтах есть Эрос, но до поры до времени нет Венеры. Односторонняя формула, что любовь - это эгоизм вида, пагубна. Дети любят людей одного с ними пола, любят стариков и тех, кого они и в глаза не видели, даже кого вообще нет на свете. Даже испытывая половое влечение, дети долго любят идеал, не тело.

Потребность борьбы, тишины и шума, труда и жертв; стремление обладать, потреблять, искать; амбиция, пассивное подражательство - все это находит выражение в мечте, независимо от ее формы.

Жизнь воплощает мечты, из сотен юношеских мечтаний лепит одну статую действительности.

Вернуться к оглавлению